История благотворительности

Когда же зародилась в истории человечества благотворительность? Ученые пытаются найти ответ на этот вопрос, а он предельно прост: когда один охотник отдал свою добычу умиравшему с голоду соплеменнику, когда один человек совершенно бескорыстно помог другому, ощутив при этом небывалый душевный подъем...

Минули века и тысячелетия, изменился мир, человек стал другим, и внешне, и внутренне, но потребность делать добро осталась жить в его душе. Она оказалась не подвластна ни указам властей, ни политическим вихрям.

В Древней Греции была предприняты попытки создания организованной благотворительно­сти, однако это бы­ла благотворительность частная, в основном основанная на помощи тем, кто занимался искусством и наукой.

Именно из Древнего Мира пришло к нам понятие меценатства.

Меценат (Maecenas) Гай Цильнис, живший между 74 и 64 г. до нашей эры, был приближенным римского императора Августа, исполнял его дипломатические, политические и частные поручения: примерял противников, успокаивал народные волнения, используя свое влияние, смягчал жестокость императора, которая могла бы навредить самому Августу. Лучшие поэты того времени, Вергилий и Гораций, пользовались поддержкой Мецената. Он устраивал роскошные пиры и угощения для людей искусства. Покровительство поэтам сделало имя Мецената нарицательным. Сейчас меценатством называется направление благотворительности, связанное с поддержкой культуры, искусства, реже - науки. Меценатство не предусматривает запланированной, заранее намеченной выгоды.

Имена Румянцева, Тенишевой, Мамонтова, Морозова, Бахрушина, Третьякова как покровителей искусства были хорошо известны в дореволюционной России.

В Средние века благо­творительность долгое время существовала исключительно в лоне Церкви. Когда стало ясно, что нищенство - это соци­альная проблема, с ним стали бороться. Например, прика­зом 1350 г. нищим и бродягам Парижа предписывалось най­ти в течение трех дней какое-либо занятие, или же оставить столицу.

В Англии по статуту Эдуарда VI от 1547 г. человека, уличенного в том, что он просил милостыню в течение трех дней, отдавали на два года в рабство тому лицу, которое до­несло властям о его поступке, на груди же нищего выжига­лась начальная буква «W» слова «wagabond» (нищий). Эти меры, решив отчасти проблему иждивенчества, не решали пробле­мы тех, кто действительно нуждался в помощи.

                                                 История благотворительности в России

Началом благотворительной деятельности в России принято считать 988 год - дату крещения Руси. С принятием христианства с одной из его основных заповедей - о любви к ближнему- на Руси впервые заговорили о призрении бедных, что тогда нашло свое выражение в раздаче милостыни «сирым и убогим».

В честь своего бракосочетания с сестрой византийского императора Анной князь Владимир повелел возвести в Киеве церковь Пресвятой Богородицы, где из средств казны кормили нищих, сирот и вдов. В ознаменование победы над печенегами Владимир выделил 300 гривен серебра для раздачи бедным, для не способных к передвижению людей еду развозили на повозках.

Своим Уставом 996 г. князь Владимир официально вменил в обязанность духовенству заниматься общественным призрением, определив десятину на содержание монастырей, церквей, богаделен и больниц. В течение многих веков церковь и монастыри оставались средоточием социальной помощи старым, убогим и больным. Сам князь Владимир служил для народа образцом сострадания и был «истинным отцом бедных». Преемники князя следовали его примеру

Великий князь Ярослав Владимирович, вступивший на престол в 1016 году, внес в Церковный и Земский уставы специальные разделы, связанные с благотворительностью. На личные средства он основал училище для сирот, в котором обучались и проживали 300 воспитанников. При Ярославе получило распространение бесплатное оказание медицинской помощи при монастырях. Благотворительные традиции Ярослава продолжили его сыновья Изяслав и Всеволод.

Активно помогал неимущим и недужным сын Всеволода и внук Ярослава князь Владимир Мономах: он щедро раздавал деньги нуждающимся, призывая детей и дружину следовать своему примеру. В своих наставлениях Владимир Мономах так излагал обязанности князя по отношению к бедным: «Будьте отцами сирот; не оставляйте сильным губить слабых; не оставляйте больных без помощи».

Сестра Владимира Мономаха Анна Всеволодовна открыла в Киеве и содержала на собственные средства женское училище для всех сословий, сама обучала учениц грамоте и ремеслам. Сын Владимира Мономаха Мстислав, а также князь Ростислав отличались особой любовью к бедным: так, Ростислав отдал им все имущество, полученное в наследство.

Иногда говорят, что нигде в средневековой Европе не существовала такой хорошо организованной системы «социальной помощи» как в Киевской Руси

Правивший в Киеве в первой половине ХIIвека князь Николай Давыдович построил в городе «больничный» монастырь, ставший первой в России богадельней за церковной оградой. Князь Андрей Боголюбский приказывал развозить по улицам еду и раздавать бедным, а князь Роман Мстиславич все свое имущество раздал неимущим и сам умер в нищете. Удельный Владимирский князь Всеволод Юрьевич, после страшного пожара, случившегося в 1185 году, и уничтожившего все деревянные постройки во Владимире, раздал горожанам средства на строительство новых домов.

Князь Ростовский Константин Всеволодович, правивший с 1216 по 1218 год, говорил: «Имейте к убогим руку щедрую, и о всяком добродеянии к чести прилежание», а Великий князь всея Руси Михаил Ярославич завещал сыну: «Странных и нищих не презирай, угодно бо есть сие Богу».

Выдающийся полководец князь Александр Невский из своей казны выкупал русичей из плена.

Дмитрий Донской продолжил традиции благотворительности предков: князь помогал строиться погорельцам, раздавал нищим милостыню.

Смоленский князь Роман Ростиславич пожертвовал бедным все свое имущество, не оставив себе средств даже на погребение.

Однако, в годы монголо-татарского ига, которое продолжалось на Руси более 200 лет, благотворительности был нанесен тяжелый удар, и когда Русь от него освободилась, стало ясно, что достичь высокого нравственного уровня, свойственного Киевской Руси, уже невозможно. Насилие, несправедливость и жестокость стали скорее правилом, нежели исключением.

Но даже в этот период монголо-татарского ига благотворительность не исчезла, а нашла приют в монастырях. Из житий святых явствует, что сохранилась и личная благотворительность. Юродивые своей жизнью показали относительность земных богатств и мудрости, добровольно отказавшись от них. Принимая милостыню от сострадательных, они никогда не брали у богачей, "нажившихся неправдою". Вдова одного из русских князей после смерти мужа раздала имущество бедным, приняла иноческий сан и, зарабатывая на жизнь рукоделием, продолжала помогать нищим.

Неотъемлемой частью своей деятельности считала благотворительность и Православная церковь. При всех монастырях нищим раздавали еду и милостыню, устраивали особые помещения для больных, престарелых, неспособных содержать себя.

Отличительной чертой благотворительности в допетровской Руси было то, что она состояла главным образом в раздаче еды и одежды (деньги раздавались реже), строительстве жилья и оказании бесплатной медицинской помощи. Часто накануне больших праздников цари, переодевшись, тайно посёщали тюрьмы, больницы, приюты, где раздавали милостыню. Благотворительность, не рассчитанная на общественное признание, воспринималась как выражение христианской любви к ближнему. Такая форма благотворительности связанная с личной инициативой князей, царей, была характерна для России вплоть до середины ХVI века, когда с чередой непрекращающихся малых и больших войн число нуждающихся постоянно росло и, Накануне Рождества и Пасхи, в ознаменование военных побед или рождения наследников, царь со свитой посещал тюрьмы и богадельни, где раздавал милостыню. Примеру царя следовали приближенные, духовенство, знатные горожане. Алексей Михайлович занимался благотворительностью не от случая к случаю: в царском дворце на полном обеспечении постоянно жили богомольцы, юродивые, странники.

Видным московским благотворителем был близкий советник царя Алексея Михайловича - Федор Ртищев. Он первым в России предпринял попытку объединить частную благотворительность с государственной. Во время войн с Речью Посполитой и Швецией (1654-1656 годы) Ртищев организовал ряд больниц для раненых солдат, причем не только русских, но и пленных польских и шведских. На личные и государственные средства он выкупал русских солдат из плена. По его инициативе на улицах Москвы подбирали калек, немощных, старых и даже пьяниц, и свозили их в специальные дома, где лечили или содержали до конца жизни. Все это Федор Ртищев организовывал в основном на собственные деньги. Значительную сумму ему передала царица Марья Ильинична. «Больницы Федора Ртищева» продолжали существовать на частные пожертвования и после его смерти.

В 1682 году, в царствование Федора Алексеевича, был издан указ об открытии домов для беспризорных детей, где обучали грамоте, ремеслу, наукам. В том же году в Москве открылись две богадельни, а к концу века их в столице стало уже 10.

Большой импульс получила благотворительность в царствование Петра I. Личные впечатления, полученные государем во время его поездок в Западную Европу, легли в основу его деяний в России. На воевод была возложена обязанность «приступить к устроению больниц, богаделен, сиротских домов, домов смирительных и домов прядильных для людей праздношатающихся и им подобных.

В 1706 году митрополит Иов неподалеку от Великого Новгорода учредил приют для незаконно рожденных детей. Петр одобрил это начинание и выделил на содержание приюта доходы с нескольких монастырских вотчин. Вскоре и в других городах России были открыты приюты для незаконнорожденных.

В 1712 году был обнародован указ «Об учреждении во всех губерниях гошпиталей», в котором предписывалось «учинить гошпитали для самых увечных, таких, которые ничем работать не смогут, ни стеречь, также и зело престарелых; также прокормление младенцам, которые не от законных жен рождены».

Основным источником финансирования всех этих учреждений при Петре были частные пожертвования: царь для примера сам жертвовал на эти цели до трети своего жалования. Монахинь в монастырях обучали ремеслам. Доходы от продаж отчислялись на благотворительность, на эти же цели шли штрафы, которым подвергались раскольники.

В то же время серьезным репрессиям подвергались профессиональные, так называемые «притворные» нищие. Согласно указу от 1691 года за «притворное нищенство» полагалось наказание вплоть до ссылки в Сибирь. Милостыню же царским указом предписывалось передавать непосредственно в госпитали, где содержатся убогие и нищие.

В 1700 году царь указал строить богадельни лишь для стариков, инвалидов и беспризорных детей: «молодым и здоровым кормовых денег не давать, и от кормовых денег им отказать». В 1710 году Петр приказал провести ревизию всех богаделен и немедленно выселить из них тех, кто имел семьи и знал ремесла. В конце жизни Петр намеревался провести в стране перепись нуждающихся для выяснения их количества и распределения по разрядам, но затея так и не была осуществлена.

Введенные при Петре I меры по борьбе с нищенством с перерывами, в силу чрезвычайных обстоятельств, просуществовали длительное время. Вот что пишет историк С.Соловьев о начале правления императрицы Анны Иоанновны: «В 1734 году голод увеличил число нищих, и потому было разрешено подавать милостыню... В 1736 году правительство должно было признаться, что указы против бродяг недействительны; число нищих увеличилось и час от часу увеличивается, от множества их трудно проезжать, и все люди способные к работе. Таких, если они не были наказанs, велено было брать в военную службу, а наказанных употреблять на казенные работы».

Ставшая впоследствии неотъемлемой частью общественной деятельности русских императриц, благотворительность получила широкое развитие при Екатерине I (Великой). Несмотря на введенный указом 8 октября 1762 года запрет на прошение милостыни, указом от 26 февраля 1764 года, когда полиции было дано право задерживать нищих, до рассмотрения дела им предоставлялась денежная дотация. Часть пойманных бродяг и нищих отправляли служить в полицию, другие попадали в «работные дома», где они работали под надзором городничего, получая за это пищу, кров и небольшое денежное довольствие.

В 1764 году в России было создано первое благотворительное общество - Воспитательное общество благородных девиц.

В 1775 году императрица учредила Приказы общественного призрения - прообразы органов социальной защиты.

Частные лица поощрялись за устройство благотворительных заведений. При Екатерине были созданы дома призрения для бедных в Гатчине, богадельни для подопечных Воспитательного дома, повивальный институт с родильным отделением для бедных женщин.

Исключительное значение для развития государственной системы призрения имел указ царицы о создании в каждой губернии Приказов общественного призрения. Эти учреждения должны были организовывать и содержать школы, сиротские дома, аптеки, богадельни, дома для неизлечимо больных, «работные дома» и многое другое. Каждому Приказу из государственной казны выделялись 15 тысяч рублей, которые разрешалось выдавать под проценты. Сумма увеличивалась за счет частных пожертвований. Императрица личным примером поддерживала и укрепляла частную благотворительность. Узнав, что для сооружения памятника в ее честь собрано 52 тысячи рублей, Екатерина заявила: «Я лучше желаю воздвигнуть монумент в сердцах подданных своих, нежели на мраморе». добавив 150 тысяч рублей, императрица отдала деньги на организацию училищ, сиротских домов и больниц.

Продолжила традиции благотворительности и много сделала для их расширения и укрепления супруга Павла 1 императрица Мария Федоровна. В ноябре 1796 года она встала во главе Воспитательного общества благородных девиц - так в стране появилась одна из крупнейших филантропических организаций дореволюционной России, вошедшая в историю под названием «Учреждения Императрицы Марии». Основными направлениями деятельности «Учреждений» и самой императрицы были помощь детям, инвалидам, вдовам и престарелым. При непосредственном участии Марии Федоровны была развернута широкая кампания по борьбе с младенческой смертностью в воспитательных домах (умирало около 90% младенцев). На даче императрицы в Павловске появилось училище для глухонемых детей, в Севастополе и Николаеве были основаны училища для детей военных низшего звена, открыты институт родонспоможения и «вдовьи дома» в Петербурге и Москве. Императрица активно содействовала созданию в 1802 году в России «Филантропического общества».

В 1803 году в Москве и Петербурге появились «вдовьи дома» для бездетных вдов офицеров русской армии, которые занимались уходом за больными. Позже на этой основе возникли Общества сестер милосердия. Сеть благотворительных и просветительских обществ под непосредственным руководством императрицы расширялась, в каждом учреждении были созданы советы.

В начале ХIХ века в учреждениях императрицы ежегодно бесплатно обучалось около 10 тысяч девушек, в больницах бесплатно лечились более 20 тысяч бедных, а более чем 400 тысячам помощь оказывалась амбулаторно. К концу ХIХ века «Ведомство учреждений государыни императрицы Марии Федоровны» насчитывало уже около 1000 учреждений. Многие из них действуют до сих пор. В их числе Мариинская больница в Санкт-Петербурге и Воспитательный дом в Москве, отметивший недавно 230-летие. В 1812 году при участии Марии Федоровны появилось «Императорское женское патриотическое общество», а позднее было создано попечительство «Инвалидный капитал», все средства которого были впоследствии переданы «Александровскому комитету раненых», учрежденному Александром 1.

ХIХ век стал переломным в развитии благотворительности: именно в пореформенной России были изданы многочислен ные законы и установлены неписаные правила, благодаря кото рым социальная политика государства, общественная и частная благотворительность приобрели очертания системы и получили мощный импульс к развитию.

При Александре 1 благотворительность в сфере образования стала координироваться Министерством народного просвещения, учрежденным в 1802 году. Примерно в это же время граф Шереметев построил дом с больницей для нуждающихся (сегодня Институт скорой помощи им. Склифосовского в Москве).

16 мая 1802 года император учредил «Благодетельное общество», которое, согласно своему уставу, должно было «не только раздавать милостыню, но доставлять бедным и другие вспоможения и особенно стараться выводить из состояния нищеты тех, кои трудами своими и промышленностью себя пропитывать могут». Из личных средств императора обществу было выделено 24 тысячи рублей. Впоследствии сумма была увеличена до 40 тысяч. Крупные пожертвования постоянно делали не только члены императорской фамилии. Так, князь Голицын ежегодно жертвовал по 6 тысяч рублей, еще 142 тысячи рублей он завещал передать обществу после своей смерти. В 1818 году в Москве жителями было собрано для «Благодетельного общества» более 100 тысяч рублей.

Известно, например, об отставном поручике С.Иванове, который пожертвовал обществу миллион рублей, и о князе П.Одоевском, отдавшем обществу свое имение. В августе 1814 года общество было преобразовано в «Императорское человеколюбивое общество», просуществовавшее более 100 лет. Его филиалы были открыты в большинстве крупных городов России. Впоследствии, при Николае II, в состав общества входили 210 благотворительных учреждений, 62 богадельни, 57 учебно-воспитательных заведений. Ежегодный объем помощи превышал полтора миллиона рублей, помощь оказывалась приблизительно 150 тысячам бедных. Кроме того, на попечении «Императорского человеколюбивого общества» были дешевые квартиры, приюты, народные столовые, швейные мастерские, дома призрения. Многим деятелям общества Александр присваивал государственные знаки отличия. Самые достойные члены и сотрудники общества носили именные знаки с девизом: «Возлюби ближнего как самого себя». Согласно статистике самого общества, за 100 лет его помощью воспользовались более 5 миллионов человек.

В царствование Александра 1 в Петербург из Франции переехал доктор Гаюи. При его участии в столице был основан первый в России Институт для слепых.

Во время Крымской, русско-турецкой и русско-японской войн в стране повсеместно стали возникать общества сестер милосердия. Великая княгиня Елена Павловна и известный хирург Пирогов создали самое знаменитое из подобных обществ - Крестовоэдвиженское.

В 1846 году при Николае I в Петербурге было создано знаменитое общество посещения бедных, инициатором и вдохновителем которого стал князь В.Ф.Одоевский, к которому вслед за князем присоединились многие представители высшей аристократии. В 1897 году Николай II издал указ об отказе «принимать подношения к стопам августейшей фамилии». В указе говорилось, что ввиду значительности сумм, затрачиваемых на подарки, император в дальнейшем отказывается от них и «единственный радостный для его сердца дар составляют пожертвования от достатка обществ и частных лиц на благотворение и другие общеполезные учреждения и притом преимущественно местные».

Радикальные общественные реформы 60-х годов, осуществленные во время правления Александра II. стали благоприятной почвой для развития меценатства и благотворительности. Едва ли не ежедневно в России возникали новые благотворительные общества и фонды, появились организации, объединявшие людей по профессиональным признакам, уровню образования, месту проживания, склонностям. Широкое распространение получили бесплатные учебные заведения для мало обеспеченных, где педагоги работали безвозмездно - например, воскресные школы.

В 1857 году был принят Устав об Общественном призрении. Во второй половине ХIХ века законодательство в области благотворительности было суммировано в «Общем Уставе Императорских Российских университетов» (1863 г.), законе «О некоторых мерах к развитию начального образования» (1864 г.), в «Положении о городских училищах» (1872 г.), «Положении о начальных народных училищах» (1874 г.), «Правилах об учреждении в учебных заведениях именных стипендий» (1876 г.).

Государство в условиях реформ стремилось усилить свое присутствие на всех уровнях общественно-политической жизни, одной из важных составляющих которой стала благотворительность. В 1862 году право утверждения уставов вновь создаваемых благотворительных обществ было передано в Министерство внутренних дел.

В 80-х годах при Александре III помещица Анна Адлер построила типографию для слепых, где в 1885 году впервые была напечатана шрифтом Брайля первая книга для незрячих на русском языке. Спустя 20 лет в России уже было несколько десятков школ для слепых, издавался даже специальный журнал «Слепец».

К концу ХIXвека социальная помощь в России отличалась многообразием форм и уровней: общественным призрением занимались городские, деревенские благотворительные общества, земства. В деревнях открывались общества призрения для крестьян, ясли-приюты. В городах была налажена система попечительства о бедных. В рамках городского самоуправления создавались специальные комитеты. Для оказания помощи неимущим и сокращения числа нищих такой комитет по примеру петербургского был образован в 1838 году в Москве, инициатором его создания стал генерал-губернатор Д.В.Голицын. Организация называлась «Комитет о просящих милостыню» и находился под попечительством самого генерал-губернатора. В ведение Комитета был передан «работный дом», куда доставляли всех, замеченных в нищенстве. После разбирательства к одним применялись административно-полицейские меры воздействия, для других Комитет просил оформить виды на жительство; заболевших определяли в больницы, богадельни; нуждающимся подыскивали работу, снабжали одеждой, обувью и деньгами; малолетних детей направляли в учебные заведения, воспитательные дома, на учебу на фабрики и заводы. В Москве Комитет основал женские и мужские богадельни, долгоруковское ремесленное училище для нищих мальчиков, а также бесплатную школу для крестьянских детей, больницу и богадельню в селе Тихвинском Бронницкого уезда. Средства Комитета составлялись из добровольных пожертвований, денежных сумм, поступающих из Городской думы и государственного казначейства.

Основой этой работы была быстро набиравшая силу частная благотворительность, причем на благотворительность жертвовали не только состоятельные люди. Очень популярны были «кружечные» сборы: железные кружки висели на стенах приютов, магазинов - туда бросали милостыню. А шарманщики, прежде чем получить разрешение ходить по улицам, должны были сделать взнос на устройство воспитательных домов. В царской России только одна фабрика имела право выпускать игральные карты: эта фабрика была собственностью Императорского воспитательного дома Санкт- Петербургского Опекунского совета - то есть с благотворительной целью карточное производство было монополизировано.

42 года отдал благотворительности принц Петр Ольденбургский, основавший в Петербурге первый ночной детский приют. В течение жизни объем пожертвований Петра Ольденбургского превысил 1 млн. рублей. На Литейном проспекте ему установили памятник - «Просвещенному благотворителю» (к сожалению, после революции памятник был снесен).

«Конкуренцию» частной благотворительности составляла благотворительность приходская: церковно-приходские попечительства к концу ХIХ века имелись практически в каждом российском городе. С успехом функционировали и многочисленные благотворительные организации, работавшие по определенным направлениям (например, «Союз для борьбы с детской смертностью в России»).

К концу ХIХ века благотворительность в России стала настолько масштабным общественным явлением, что в 1892 году была создана специальная комиссия, в ведении которой были законодательные, финансовые и даже сословные аспекты благотворительности. Важнейшим итогом работы комиссии можно считать обеспечение прозрачности благотворительной деятельности в России, открытости и доступности всей информации (включая финансовую) для всех слоев общества. С конца ХIХ века в стране устанавливается общественный контроль над благотворительностью, результатом чего явился рост доверия в обществе к деятельности благотворителей и, как следствие, новый небывалый рост числа жертвователей.

В конце века в среде состоятельных промышленников и богатых купцов становится модным вкладывать деньги в развитие культуры и искусства. Музеи, библиотеки, школы, картинные галереи, выставки - вот спектр благотворительной деятельности русских меценатов, фамилии которых навсегда вошли в историю России: Третьяковы, Мамонтовы, Бахрушины, Морозовы, Прохоровы, Щукины, Найденовы, Боткины и многие другие.

В начале ХХ века благотворительность в России переживала пик своего развития. На каждые 100 тысяч жителей Европейской части России приходилось 6 благотворительных учреждений. По данным на 1900 год 82% благотворительных заведений были созданы и состояли под патронатом частных лиц, затем следовали сословные заведения (8%), городские (7%), земские (2%). Всего в 1902 году в Российской империи было зарегистрировано 11040 благотворительных учреждений (в 1897 году - 3,5 тысячи) и 19108 приходских попечительских советов.

В марте 1910 года Всероссийский съезд деятелей по призрению констатировал, что 75% средств на благотворительные цели формировались из частных добровольных пожертвований и лишь 25% поступали от государства. По самым приблизительным подсчетам, в стране ежегодно раздавалось в виде милостыни не менее 27 миллионов рублей.

В 1913 году поступления по всем благотворительным учреждениям одного только Санкт-Петербурга составили около 8 миллионов рублей.

Однако, в целом сферу благотворительности в дореволюци­онной России нельзя назвать стройной системой. Не были установлены категории лиц, которые подлежат об­щественному призрению, не разграничены обязанности ор­ганов государственной власти и местного самоуправления. Помощь оказывалась через множество не скоординирован­ных между собой организаций: земских, ведомственных, го­родских учреждений, благотворительных обществ, церковно-приходских попечительств, приказов общественного призрения.

После Октябрьской революции изменение политических и социальных условий привело к прекращению деятельности созданных в царское время благотворительных организаций, хотя существование острейших социальных проблем, например, массовой детской безнадзорности, вынуждало общество и на этом этапе к организованным формам проявления милосердия и благотворительности (Детский фонд им. В. И.Ленина).

С 1917 г. любая благотворительность была объявлена идеологически вредной. В период советской власти, которая не признавала, что гражданин СССР может нуждаться еще в чем-то, кроме ее заботы и руководства, на благотворительность был фактически наложен запрет. Люди «свободной и великой» державы могли помогать африканским или кубинским детям, но не своим инвалидам и сиротам. Проблемы, которыми занималась благотворительность, были названы несуществующими в России: «не стало» нищих, инвалидов, бездомных и безра­ботных. Любую помощь, кроме государственной, было при­нято считать унижающей достоинство человека. Государством провозгласило полную ответственность за решение всех социальных проблем, что как бы исключало необходимость общественных благотворительных организаций. Вместе с тем, существовало Общество Красного Креста и Красного Полумесяца, среди функций которого была подготовка медицинских сестер для оказания первой помощи пострадавшим. Вместо сбора пожертвований это общество собирало членские взносы практически со всего взрослого населения страны, наряду с государственными дотациями.

В годы Великой Отечественной войны произошло возрождение обычая добровольных пожертвований (на нужды обороны граждане отдавали свои деньги, драгоценности), однако, эти пожертвования поступали на государственные банковские счета.

Между тем, во всех странах с экономикой рыночного типа, где имеет место имущественное неравенство, благотворительность и, главным образом, через благотворительные организации, стала одним из заметных путей решения многих социальных проблем населения, Таким образом, естественная эволюция благотворитель­ности была насильственно прервана более чем на 70 лет, то есть на время существования советского государства.

В годы перестройки, руководство нашего государства признало необходимость предоставления возможности гражданам инициативно участвовать в социальной взаимопомощи, видя в этом не только путь к частичному освобождению государственного бюджета от расходов на социальные нужды, но и одно из средств формирования гражданского общества. Было провозглашено создание нескольких фондов, которые должны были охватывать своей деятельностью всю территорию государства: Фонд культуры, Детский фонд и, наконец. Фонд милосердия и здоровья. По смыслу уставов, принятых их учредительными конференциями, это былиблаготворительные организации.

В настоящее время создан Союз Благотворительных Организаций России. объединяющий около 3 тыс. благотворительных организаций и фондов. Кроме этого, в России действуют около 70-ти крупных иностранных благотворительных фондов (более трети из них - американские). Объём благотворительных вложений, сделанных российскими компаниями, в 2001 г. составил около 500 млн. дол. И пока совсем незначительны вложения частных лиц

Сегодня, как и 100 лет назад, благотворительность стоит очень дорого. Чтобы начать ею заниматься, нужно крепко встать на ноги. Богатых людей в России пока немного. Да и сосредоточены они в мегаполисах и крупных сырьевых регионах. Тем не менее, некоторые процессы, идущие в бизнесе, несколько схожи с ситуацией конца XIX в. Например, тенденция омоложения российского бизнеса вселяет надежду на возрождение традиций российской благотворительности новым поколением предпринимателей.

Одним из первых филантропов современности стал Мстислав Растропович. Его вложения только в детскую медицину составили более $ 8 млн.

Здесь же следует назвать имена Галины Вишневской, Владимира Спивакова, Владимира Крайнева. Эти люди являются создателями и деятельнейшими участниками благотворительных фондов, поддерживающих российскую национальную культуру. Около 25% средств, на которые она сегодня существует, дают наши современные меценаты. На эти средства организуются многочисленные выставки, гастроли, конкурсы, существуют культурные центры, театры и музеи.

10 лет поддерживает своими средствами Яснополянский детский дом народный артист СССР Иосиф Кобзон. Становится нормой для выпускников делать подарки своей школе. В 2003 г. в школе № 72 г. Оренбурга на средства выпускников 1993 г. открыт новый кабинет для занятий, который обошелся им в70 000 руб.

Именитые выпускники имеют возможность подарить целый компьютерный класс, как это сделал Павел Крашенинников в школе № 62 г. Магнитогорска. Такой же подарок сделал родной школе в Саратове Народный артист СССР Олег Табаков.

Люди среднего достатка делают вклады поскромнее. Главное, что они не забывают своих школьных лет и учителей, которые их воспитывали. Часто благотворительность посвящается любимым педагогам. Таких свидетельств сегодня множество, но нужно, чтобы их стало еще больше.

                                Благотворительность в Самарской области

С конца XIX в. за Самарой закрепилось название «Русский Чикаго». За тот невероятий рывок, что она осуществила, превратившись из небольшого городишки в крупнейший торговый и индустриальный центр.

Основана Самара была в 1586 г. по указу царя Федора Иоанновича как крепость с целью защиты судоходства на Волге. В1688 г., стала городом. В 1851г. приобрела статус губернского центра.

Самара - город исконно купеческий. В истоках ее стремительных преобразований стоял купец, который в Самаре не только торговал, но и строил, добывал полезные ископаемые, занимался переработкой сельхозсырья.

В первой половине XIX в. Самарское купечество ориентировалось на животноводство - благодаря торговле с местными кочевниками - калмыками, башкирами и татарами они за достаточно низкие цены покупали у них скот, выгуливали его и продавали по высоким ценам продукты животноводства. Во второй половине XIX в. Самарский край стал одним из центров России по выращиванию пшеницы, которая шла на экспорт и давала толчок развитию хлебоперерабатывающей промышленности и вторичных от нее производств: пивоварение, кондитерскую промышленность и транспорт.

Шихобаловы, Курлины, Аржановы, Субботины, Константиновы, Журавлевы, Сурошниковы, фон-Вакано, Санины, Христензены.... 10 самых известных самарских дореволюционных предпринимателей. Их называли первыми капиталистами Самары. Вроде не согласуются в нашем понимании значения двух столь разных слов. Купец - это торговец. Где-то купил товар подешевле, привез в другую местность, продал подороже. А капиталист - более промышленник, производитель. И все-таки в этом определении весьма четко определен социальный статус передовых людей тех лет, которые, принадлежали к купеческому сословию, но вкладывали заработанные деньги не только в расширение торговли, но и в промышленное производство: переработку зерна, изготовление сельскохозяйственных машин, паровых двигателей, постройку пароходов и т.д.

В результате бурной деятельности этих людей менялся сам облик губернского центра. Самара обрастала особняками, храмами, доходными домами, больницами и магазинами изумительной архитектуры. Насыщенней становилась общественная и культурная жизнь. Оно ж не только бизнес двигало, самарское купечество, а и благотворительствовало широко...Не чудаки-одиночки - целые семейные кланы потомственных благотворителей, радевших за судьбу родного города.

Шихобаловы

Это семейство, безусловно, стояло на вершине самарского рынка. За все время деятельности в Самарском регионе они приобрели около 162,8 тысяч десятин земли, стояли у истоков развития животноводства в крае, считались самыми крупными хлеботорговцами. Входили в Товарищества по совладению и сами владели несколькими мельницами. Активно занимались благотворительностью.

Родоначальником семьи считается Иван Андреевич Шихобалов, уроженец села Наченалы Ардатовского уезда Симбирской губернии. У него было три сына: Николай, Осип и Лаврентий. В 1833 году, после пожара, который уничтожил имущество Шихобаловых, Иван Андреевич с семьёй приезжает в Самару.

О жизни Осипа и Лаврентия известно мало, а вот Николай Иванович...Переехав вместе с отцом в Самару, он вскоре уходит из семьи и открывает собственное дело: закупка гуртов скота и перетопка сала. В его семье было четыре сына: Михей, Матвей,Емельян и Антон.

После смерти Николая Ивановича из семьи уходит Михей. Он, также как и Матвей, начинает заниматься хлебной торговлей и хлебопашеством.

Емельян Шихобалов владел «салотопильным» заводом и бойней баранов, вел дела с московским и санкт-петербургским купечеством, был крупным землевладельцем.

С 1863 г. являлся почетным гражданином Самары. До преобразования Самары в губернский город являлся городской главой.

С 1869 - почётный мировой судья Самары.

В 1870г. - гласный городской Думы.

Антон Николаевич Шихобалов свою коммерческую деятельность, приобретая земельные участки и сдавая их в аренду. В восьмидесятых годах XIXв. он становится совладельцем механического завода «Бенке и К^о», которое начинает выпускать самоходные суда, занимается продажей хлеба, строит в Самаре новейшие паровые мельницы.

Шихобаловы много сделали для развития промышленности в Самаре. Несомненно, все члены этой семьи имели предпринимательский талант, ведь начали они практически с нуля, а стали одной из богатейших семей Самары.

Антон Шихобалов был женат несколько раз. В первом браке у него было трое детей: Пётр, Мария и Екатерина. После смерти Елизаветы Матвеевны, его первой жены, Антон Николаевич вторично женился на мещанке Евдокии Дементьеве Монастырской (Фокиной).
Емельян Николаевич был женат один раз на Наталье Семеновне. У них было двое детей: Иван и Анна. Потомки Шихобаловых живут во Франции, Канаде, Италии.

Емельян и Антон приобрели широкую известность своей благотворительной деятельностью. Братья Шихобаловы приняли участие в постройке Кафедрального собора. В 1869-1888г.г.- Емельян Николаевич Шихобалов являлся членом строительной комиссии по сооружению Кафедральный собора.

В 1886 г. Антон Николаевич Шихобалов возглавил попечительский комитет по строительству Ильинской церкви, заложенной 20 июля 1886 г., внес 80000 руб. на строительство церкви, на его личные деньги здание было оштукатурено, построена ограда.

Ильяинская церковь на Ильинской площади, не сохранилась, а Покровский собор, (на ул. Ленинской), построенный на средства Шихобалова, и сейчас радует наш глаз. Участвовал он и в постройке Всесвятской церкви.

14 ноября 1893 г. для лишившихся работы или тех, кто по причине каких-либо физических недостатков не мог работать, основал богадельню на 68 человек. Трехэтажное каменное здание (на пересечении улиц Красноармейской и Братьев Корастелёвых) с домашней церковью. Сюда направлялись для призрения престарелые и увечные, которые сами не могли обеспечить себе существовавние и не имели родственников. Рядом располагался странноприимный дом, в котором могли останавливаться проезжающие через Самару, но не более, чем на три дня. А. Н. Шихобалов (1827-1908)

Также велики были пожертвования Шихобалова на строительство Константиновской богадельни (25 000 руб.) и каменного здания Дома Трудолюбия (тип ночлежного дома). Здесь устраивались бесплатные чтения и спектакли для детей.

В течение 50 лет являлся церковным старостой в разных соборах.На деньги А.Н. Шихобалова, при деревне Булгаковке Оренбургской губернии построена за 150 000 руб. церковь, в селе Грачевка Бузулукского уезда - обустроен Свято-Троицкий женский монастырь (2 000 десятин земли которого стоили Шихобалову 300 000 руб.).

В селе Кувае Оренбургской губернии на его пожертвования построены церковь и школа при ней. Общая стоимость постройки - 19800 руб. Церковно-приходская школа создана в селе Ардатского уезда Симбирской губернии за 10 000 руб.

Среди его пожертвований 18000 руб. на русскую армию. Из них 10000 руб. - помощь солдатам, пострадавшим в русско-японскую войну 1904-1905 гг., 3000 руб. - на Китайскую компанию в ходе военных действий, а 5 000 руб. - на восстановление русского флота, большая часть которого погибла в этой войне.

Таким образом, общая сумма пожертвований на благотворительность А.Н. Шихобалова превысила 1 300 000 руб. По тем временам (на июль 1908 г.) это была не просто огромная, а, можно сказать, фантастическая сумма. Причем, это были не деньги его предприятия, а его личные деньги.

1 ноября 1908 года в Самаре была открыта Народная больница Шихобалова (ныне Областной онкологический диспансер на ул. Ленинской).

О своем желании построить по проекту архитектора А. А. Щербачева Народную больницу на 50 коек А. Н. Шихобалов объявил в сентябре 1906 г. Он затратил на строительство 100 000 руб. и выделил 300 000 руб. на содержание медицинского персонала, но немного не дожил до завершения строительства, его дело продолжили дочери Мария и Екатерина.

В больнице были рентгеновский и электролечебный кабинеты, водолечебница, операционная.

Палаты делились на платные и бесплатные. Платные палаты были обставлены по-домашнему, в них имелись электрические звонки для вызова медперсонала.

Больные поступали после предварительного представления записок от думских или вольнопрактикующих врачей. Приём продолжался с 9 до 11 часов, и старший врач распределял, кого принять.

Консультантом в то время был известный самарский врач В. Н. Хардин.

За первый год существования больницы из 505 больных бесплатным лечением воспользовались 317 чел.

Через год после открытия в сквере больницы был установлен бюст Шихобалова работы И. Гинцбурга. На постаменте было начертано: «Почётному гражданину города Самары, Коммерции советнику Антону Николаевичу Шихобалову благодарное городское общество. 1 ноября 1909 года».

Курлины

Истории становления многих купеческих семейств очень схожи: скупка земель, скота, его забой, салотопление, хлебная торговля. Зачастую их связывали партнерские отношения и родственные узы. Одно время Антон Николаевич Шихобалов и Георгий Иванович Курлин вели совместно дела. Андрей Андреевич Субботин был женат на Елизавете Ивановне, урожденной Шихобаловой. А дочь Антона Николаевича Шихобалова, Екатерина, состояла в браке с Иваном, сыном Георгия Ивановича Курлина.

Братья Георгий и Константин Курлины имели по 20-30 тысяч десятин земли. Входили в Товарищества по совладению и сами владели несколькими мельницами. Активно занимались благотворительностью.

Курлины вложили деньги в развитие механического завода, бывшего Бенке, в 1882 году. Так что с полным основанием можно сказать, что братья Курлины своими капиталами помогали становлению мукомольной и машиностроительной промышленности Самары.

В 40 верстах от станции Сорочинской Оренбургской железной дороги у Курлиных находился кумысный завод. Он располагал 75 номерами для отдыхающих стоимостью от 12 до 90 рублей в месяц. Питание обходилось в 24 рубля, а бутылка ковыльного кумыса в 20 копеек. В распоряжении приезжающих имелись верховые и упряжные лошади, купальни, площадка для игры в кегли, бильярд, шахматы, свежие газеты. Владельцы кумысного завода держали на железнодорожной станции верховых лошадей и экипажи, дом, в котором прибывающие на кумыс, могли при необходимости переночевать.

Неплохое недвижимое имущество имели Курлины и в Самаре. Им принадлежали дома по Казанской, 23, 205, 217, 218, 219, 221, 222 и по Дворянской,140.

Занимая видное положение в самарском обществе, Георгий и Константин Курлины избирались гласными городской думы. Они работали в ней вместе с такими известными людьми, как П.В.Алабин, П.С.Субботин, Е. Н. Шихобалов, И. В.Константинов, Д.В.Кирилов, Н. Г. Неклютин.

Авторитет, особенно Георгия Ивановича среди гласных городской думы к 1890 году был весьма велик. Достаточно сказать, что купца выдвинули на должность городского головы наряду с П.В.Алабиным, П.С.Субботиным, и он получил практически равное с ними число избирательных голосов.

Позднее гласными думы стали и сыновья Георгия Ивановича - Александр и Иван.

Будучи давно и весьма состоятельными людьми, братья Курлины только в конце 70-х годов попросили причислить их к самарским купцам I гильдии, что красноречиво свидетельствует об их скромности.

Следуя традициям самарского купечества, Курлины оказывали помощь церкви. И, прежде всего старший из них, Георгий Иванович. На протяжении многих лет он принимал участие в работе комитета по постройке нового Кафедрального собора. Сам жертвовал и собирал деньги на его сооружение. В числе почетных гостей присутствовал в 1894 году на освящении храма.

На его же средства в Московской литейной мастерской А.М.Постникова и К° был отлит ажурный крест для новой часовни святителя Алексия, небесного покровителя Самары.

Помогал Г. И. возводить Ильинскую церковь, часовню при Успенском храме.

К. И. Курлин пожертвовал этой же церкви двухэтажный дом на каменном фундаменте с надворными постройками.

Когда в 1891 году П. С. Субботин оставил две свои последние общественные обязанности (почетного попечителя 4-классного городского училища и старосты Иоакимо-Анненской церкви), должности эти принял на себя Георгий Иванович Курлин.

Константин Карлович Грот, в прошлом один из лучших начальников Самарской губернии, не порывал связей с городом, Почетным гражданином которого был. Не раз предлагал он учредить в России благотворительные учреждения для слепых детей.

Воплотить в жизнь его пожелание взялся в Самаре Георгий Иванович. Он купил двухэтажный дом на Преображенской улице, 47 (Водников) с необходимыми службами, местом для разведения сада, перестроил его и открыл в сентябре училище-приют на 40 малолетних слепых детей.

«Самарская газета», сообщая о добром почине Г. И. Курлина, выразила опасение, что родители не станут отдавать своих детей под опеку посторонних лиц. Опасения эти не оправдались. Уже в первый год своего существования приют принял одиннадцать мальчиков. Их обучали грамоте, ремеслу, а летом они отдыхали на даче Георгия Ивановича.

Сразу после открытия приюта для слепых детей купец известил об этом губернатора А. Д. Свербеева, сообщил, что хочет передать приют в дар Самарскому отделению попечительства императрицы Марии Александровны о слепых. В спешном порядке такое отделение организуется. Но дар на сумму свыше 15 тысяч рублей можно было принять только с высочайшего соизволения. Оно последовало в феврале 1892 года, и 2 марта 1892 г. состоялось официальное открытие училища-приюта.

В апреле общее собрание членов Самарского отделения попечительства о слепых избрало Г. И. Курлина своим почетным членом.

Благое начинание Георгия Ивановича сразу получило поддержку со стороны самарцев. Кто-то из горожан, пожелавший остаться неизвестным, пожертвовал приюту 2000 рублей, купец И.М.Плешанов - 100 рублей. Так началась долгая жизнь приюта для слепых детей, который находился под опекой всех Курлиных.

Женщины клана Курлиных не оставались в стороне от благих дел. Они были профессиональными активистками филантропического движения, его лидерами.

Несмотря на то, что интересы купеческих жен редко выходили за пределы семьи, деятельность Варвары Акимовны Курлиной (жены Константина Ивановича) и Марии Захаровны Курлиной (жены Георгия Ивановича) на ниве благотворительности оставили заметный след в судьбе нашего города.

К I880 году Варваре Акимовне исполнилось 35 лет. Она была старше своего мужа на один год. Семья была бездетной.

Вторая чета Курлиных являла собой полную противоположность: Георгий Иванович, 43 лет, на 12 лет старше своей жены Марии Захаровны. У него был сын Иван от первого брака. Затем последовали Дмитрий, Александр, Ольга, Людмила, а в 1881году - Мария.

Первой обратилась к благотворительной деятельности Варвара Акимовна. В Адрес-календаре и памятной книжке Самарской губернии на 1874 год она названа попечительницей Общества попечения о бедных по I части города Самары. А в 1879 году уже была председателем попечительского совета общества.

Мария Захаровна вступила в общество попечения о бедных в 1875 году. Через два года на общем собрании ее избрали кандидатом в попечители.

Несомненно, активизации всех благотворительных обществ способствовала война на Балканах. И, прежде всего, Самарского местного управления общества попечения о больных и раненых воинах, в Дамский комитет которого входили Варвара Акимовна и Мария Захаровна Курлины. Они начинают сбор пожертвований как денежных, так и вещами. Значительные пожертвования по сообщению «Самарских губернских ведомостей» делают купцы И.В.Константинов, Н.Ф.Дунаев, Е. Н. Аннаев.

Летом 1877 года Главное управление, состоящего под высочайшим покровительством императрицы общества попечения о раненых и больных воинах, избирает Самарскую губернию для лечения воинов и предлагает открыть госпитали на 350 человек.

В первых числах июля лазарет на 75 мест уже был открыт. Но 24 и 25 июля в Самаре происходят сильные пожары. Сгорают канцелярия губернатора, отделение Госбанка, городское полицейское управление, Николаевский сиротский дом, лазарет общества попечения о раненых и больных воинах. В общей сложности сгорело более 300 домов. И когда 19 августа на пароходе «Дмитрий Донской» из Саратова поступила первая партия раненых, их пришлось разместить в земской больнице. 24 и 26 сентября Самара принимает еще 70 человек. Их уже размещают в доме П. В. Алабина, приспособленном под лазарет, содержался который исключительно на средства общества попечения о раненых и больных воинах.

Взять на себя столь большие расходы общество смогло только благодаря пожертвованиям, которое вели его члены. Так, от купца Н. Ф. Дунаева поступило 1500 рублей, от А.Н. и Е. Н. Шихобаловых 600 рублей, от братьев Курлиных 558 рублей, И.М.Плешанова 624 рубля.

В летние месяцы 1877 года с разрешения губернатора П. А. Бильбасова учреждается Самарское губернское попечительство для пособия нуждающимся семействам воинов. Это была инициатива Дамского комитета и Самарского общества попечения о бедных.

14 ноября поездом из Воронежа в Самару направляют 114 воинов Мингрельского, Грузинского, Гурийского полков. Многие из них были уроженцами нашего города. В Сызрани их встретили и сопровождали до Самары члены управления общества попечения о раненых и больных воинах. Прибывших частично разместили и в доме П.В.Алабина.

Деятельность общества попечения о раненых и больных воинах не ограничивалась только сбором средств и организацией работы госпиталя. Они направили в Черногорию 86 пудов шуб, пальто, сорочек, простыней, варежек, сукна. Посылки с теплой одеждой, мылом, чаем, кисетами уходили в действующую за Дунаем русскую армию. Было собрано 1500 рублей на приобретение перевязочных средств, за что оно удостоилось благодарности императрицы.

Война с Турцией показала, что России необходим современный морской флот. Как военный, так и торговый. «Правительственный вестник» писал в мае 1878 года, что прошло только два месяца с подписания мира, а в Мраморном море появились военные корабли сильнейшей морской державы. Враг на земле не страшен России. Но нужно дать русским морякам «...хорошие быстроходные суда в изобилии». В мирное время, сняв орудия, они возьмут на себя доставку грузов, за провоз которых русские люди платят сейчас десятки миллионов рублей иноземцам. Создание добровольного флота разрешил государь.

4-го мая под председательством начальника губернии П. А. Бильбасова был открыт губернский комитет для сбора пожертвований на строительство и приобретение за границей морских судов добровольного флота. В комитет вошли девять человек. Среди них вице-губернатор, прокурор окружного суда, управляющий государственными имуществами, городской голова Самары, председатель земской управы, несколько купцов и единственная дама - Мария Захаровна Курлина.

7 июня 1878 года «Самарские губернские ведомости» публикуют первое сообщение о пожертвованиях. Князь С.А.Кугушев дал один рубль, торговцы Троицкого рынка собрали 234 рубля, чиновники канцелярии губернатора - 33 рубля. Мария Захаровна Курлина организовала 14 мая «гулянье» в Струковском саду и собрала 574 рубля.

15 июля та же газета публикует новое сообщение: М.З. Курлина передала на добровольный флот 170 рублей.

Таких энтузиастов создания добровольного флота, как Мария Захаровна, в России, видимо, было немало. Всего за три месяца поступления составили свыше миллиона рублей. В течение трех дней, 14, 18, 23 июля в Кронштадт прибыли из Гамбурга пассажирские суда, которые получили названия «Россия», «Москва»", «Петербург». А в Америке были приобретены еще не сошедшие со стапелей крейсера «Европа», «Азия», «Африка» и «Австралия», приход которых в Кронштадт ожидался весной следующего года.

Можно добавить, что создание добровольного флота было длительной и успешно проведенной кампанией. В циркулярах Министерства внутренних дел (1908-1910 г.) имеются сведения о Комитете Добровольного Флота, агентства которого находились во многих городах России. М. З. Курлина

Война за освобождение Болгарии не обошлась без потерь. Она умножила число сирот. И в 1878 году в Самаре появляется новый приют. О целях его в уставе говорилось так: «Учреждаемый под ведением Самарского общества попечения о бедных, приют, именуемый в честь Августейшего Имени в Бозе почившей Государыни Императрицы «Мариинский» имеет целью доставить убежище беспомощным сиротам женского пола, детям воинов и дать им средства в будущем содержаться самостоятельным трудом.

В приют брали девочек не моложе 5 и не старше 12 лет. Им преподавали арифметику, Закон Божий, учили стирать, гладить, рукодельничать, готовить еду. После исполнения 16 лет дети выпускались из приюта.

Председателем попечительского совета приюта стала Варвара Акимовна Курлина. Свою обязанность она исполняла неформально. Договорилась с железной дорогой о бесплатной доставке 25 девочек к себе на дачу, где они и провели все лето. Отдых детей обошелся приюту в 216 рублей. Эти затраты компенсировали пожертвования доброхотов (55 рублей) и сама Варвара Акимовна (100 рублей). Пока дети находились на даче, здание приюта отремонтировали.

Новое благотворительное учреждение производило столь хорошее впечатление, что его показывали высоким гостям. 10 мая приют посетил принц П. Г. Ольденбургский, а 29 декабря - великий князь Николай Константинович.

1880 год был трудный для губернии. Урожай хлебов оказался низким, к осени пуд ржаного хлеба уже стоил 1 руб. 60 коп., а картофеля - 40 коп. На чрезвычайном губернском собрании 17 октября принимается решение обратиться в правительство о выделении на продовольственный и семенной фонд губернии свыше 5 миллионов рублей с рассрочкой уплаты на три года.

Председатель общества попечения о бедных В. А. Курлина нашла свой путь оказания помощи людям. При содействии горожан Зайцева, Акутина и Бенке раздобыла паровой котел, железо, и на заводе Г. К. Бенке была сделана кухня, в которой стали готовить бесплатные обеды для неимущих.

Подорожание продуктов питания повлекло за собой и рост цен на квартиры, сдаваемые домовладельцами учащимся Самары. Пришлось организовать два общежития для учеников реальной и классической гимназий. Дом для общежития девочек предоставил И.М.Плешанов. Он же и П.С.Субботин помогали детям деньгами, продуктами. Двух девочек на полное содержание взяли Е.А.Соколова и В. А. Курлина.

К сожалению мужчины рода Курлиных сравнительно рано ушли из жизни. Георгий Иванович упоминается умершим в документах 1895 года. Последний раз имя Константина Ивановича было занесено в Адрес-календарь Самарской губернии в 1908 году. Совсем рано умер Дмитрий, сын Георгия Ивановича. В память о нем Мария Захаровна пожертвовала 13 тысяч рублей на стипендию его имени в коммерческом училище.

Активное участие Варвары Акимовны и Марии Захаровна Курлиных в общественной деятельности длилось на протяжении почти 40 лет.

Вместе с ними благотворительностью стали заниматься и младшие представители семейства: Людмила и Мария Георгиевны Курлины. В 1902 году они пожертвовали в память своего умершего отца Георгия Ивановича 1590 рублей на строительство больницы Ольгинской общины сестер милосердия. В общих палатах больницы имелась и одна «бесплатная кровать имени Георгия Ивановича Курлина». Строительство больницы субсидировал также и Константин Иванович (500руб.).

Членом Самарского местного управления Красного Креста являлась Александра Павловна Курлина. Она же вместе с Екатериной Антоновной была действительным членом Самарского губернского попечительства детских приютов.

Александра Павловна Курлина была женой Александра Георгиевича Курлина, купца I гильдии, потомственного почетного гражданина Он занимался хлебной торговлей, возглавлял самарскую биржу - самую крупную хлебную биржу России. Вместе с женой они были известными в городе благотворителями: попечителями детских приютов, училища для слепых детей, коммерческого училища.

Еще в конце 80-х годов купцы Самары ратовали за открытие в городе коммерческого училища. Но это было сопряжено с рядом трудностей, вызванных тем, что по закону от 9 мая 1894 года учебные заведения такого рода открывались с разрешения Министерства торговли и промышленности, в ведении которого и находились. Поэтому инициатива Самарского биржевого комитета и его председателя А. Г. Курлина в 1899 году не увенчалась успехом. Однако тогда было принято принципиальное решение об организации училища и выделено на это две тысячи рублей. Доброе начинание биржевиков получило поддержку в городе. Дума постановила выделить на открытие училища 5 тысяч рублей, а торговой школы, о чем просило общество приказчиков, - три тысячи.

Общество взаимного кредита тоже поддержало предложение А. Г. Курлина и наметило ежегодно отчислять

А. Г. Курлин училищу 1% от чистой прибыли, что составляло примерно 400 рублей.

Еще дважды, в 1900 и 1901 годах, биржевой комитет повторял свои просьбы в столицу об открытии училища. Наконец, в 1902 году был принят новый закон, в соответствии с которым 14 сентября 1902 г. в Самаре состоялись торжества по случаю открытия коммерческого училища. «Создание коммерческого училища, - писала по этому случаю «Самарская газета», - является вполне отрадным фактом, свидетельствующим, что самарское купечество не представляет, вопреки всему, неподвижного темного царства, что есть в нем сознание необходимости общественного воспитания, образования и развития вне старых изношенных рамок».

Первым директором Самарского коммерческого училища стал А.Д.Соколов, который до этого 12 лет преподавал в старейшем в стране Петербургском коммерческом училище.

Первыми членами попечительского совета нового учебного заведения избрали А. Г. Курлина, И. Я. Соколова, Е.О. Юрина.

Через несколько лет в Самаре для коммерческого училища было специально построено новое здание, главным образом на средства Александра Георгиевича. В 1903 г. при его содействии и под контролем комитета заработала самарская торговая школа с 4-летним бесплатным обучением.

Еще одно доброе дело биржевого комитета, который возглавлял А. Г. Курлин - обоснование необходимости строительства железнодорожной ветки от станции Самара по берегам рек Самарки и Волги до лесного склада Удельного ведомства, расположенного выше Жигулевского пивоваренного завода. Были разработаны два варианта прокладки такой ветки: незатопляемой, стоимостью 970 тысяч рублей, и затопляемой по весне, сооружение которой обойдется в 300 тысяч рублей. Если город возьмется за строительство по второму варианту, грузоотправители будут платить по 3 рубля с вагона. Таким образом, годовой доход от дороги составит примерно 30 тысяч рублей.

В Самаре велось в это время строительство скотобойни, электростанции, и город не мог позволить себе столь большие расходы. Предложение биржевиков было реализовано только по прошествии десятка лет. Новая ветка железной дороги была названа Аннаевской, по фамилии известного самарского купца Егора Никитича Аннаева.

Через несколько лет Александр Георгиевич оставил пост председателя Самарской биржи. 18 марта 1910 года его портрет был поставлен рядом с мемориальной доской в одном из помещений биржи, текст которой гласил: «1898 г. сентября 15 дня трудами и средствами председателя биржевого комитета Александра Георгиевича Курлина и старшины того же комитета Павла Ивановича Шихобалова при участии членов общества построено и освящено здание биржи».

В 1914 г. в возрасте 43 лет от паралича скончался самый видный из младших представителей семейства Курлиных - Александр Георгиевич, но в истории Самары он успел оставить о себе добрый след.

После 1918 г., потеряв всё, его вдова, Александра Курлина уехала в Москву. Здесь она жила в обычной коммунальной квартире. Умерла в 70 - е годы XXв. В Самару больше не возвратилась.

До этих трагических событий Курлины были гостеприимными хозяевами, веселыми и легкими в общении. Они любили музыку, посещали различные концерты и спектакли, балы, а также часто устраивали в своем особняке музыкальные и танцевальные вечера.

Фон-Вакано

Одной из визитных карточек нашего города является Жигулевский пивоваренный завод. Без его старинного здания, постройкиXIX в. невозможно представить Волжскую набережную. Владельцем этого предприятия являлся «пивной барон» Альфред фон-Вакано. . евозможно представить набережную вляется комитета заработала самарская торговая школа с 4-летним бемплатным обучением.

Когда и при каких обстоятельствах австро-венгерский подданный Альфред Филиппович фон-Вакано появился в Самаре, мы, наверное, никогда уже не узнаем. Каких-либо свидетельств этому не сохранилось. Однако, 6 февраля 1880 г. в Самарскую городскую управу поступило прошение за подписью А. Ф. фон-Вакано, содержание которого, вполне могло вызвать замешательство чиновников: «Желая устроить в Самаре большой по стоимости и операциям паровой каменный пивоваренный завод, - писал он, - имею честь просить городскую управу для постройки означенного завода дать мне в арендное содержание место, указанное на выкопировке из плана».

Трудно было поверить, чтобы здравомыслящий человек 34-х лет от роду, выпускник Академии коммерческих наук Вены, приехав в чужой город, тотчас поспешил вложить большие деньги не в мукомольное производство, которое процветало в Самаре, а в ...пивоваренное. Нужно было осмотреться, все взвесить. К этому обязывали и национальный характер, и жена с детьми, которых он, конечно же, не желал пустить по миру. И все-таки первый из дошедших до нас документов, свидетельствует, что Вакано не смущало даже то, что на указанном им месте давно стоял пивоваренный завод, принадлежавший городу. Он сообщал о намерении снести существующие постройки, оплатив их стоимость, и возвести свои. А за место на берегу Волги обещал давать по 1400 рублей в год. В два раза больше, чем платил купец Б.М. Шибаев, в аренду которому завод был сдан до 1 января 1881 года. Податель прошения просил аренду на 99 лет, видимо, собираясь прожить ни чуть не меньше.

Договор с Вакано был подписан 15 марта 1880 года. А на следующий год, тоже в марте, Жигулевский пивоваренный завод известил «здешнюю и иногороднюю публику» о поступлении в продажу двух сортов пива: «Венского» по 1 p.50 коп. за ведро и «Венского столового» по 1 р.40 коп. за ведро.

Самарский Губернатор А. Д. Свербеев называл порядки и приспособления на заводе Вакано образцовыми. А.Ф. фон-Вакано устроил электрическое освещение, содержал больницу и школу. На Рождество организовывал для детей работников праздничную елку с подарками, ежегодно выдавал рабочим премию в 24 руб. за беспорочную службу.

Работа на заводе начиналась в 7 часов, а заканчивалась в 19. Перерывов было 2 - на завтрак и обед. На заводе имелись столовая, душевая и медпункт.

В 1905 г. А.Ф. фон-Вакано сократил рабочий день до 10-ти часов (в механической мастерской до 9.30); определил категории рабочих, которым стали выдавать кожаную обувь. Даже увольняли с завода с выходным пособием на 2 недели вперед.

Много сил и средств вложил Альфред Филиппович в благоустройство Самары: проложил около завода 4-аршинный (2,85 м.) асфальтовый тротуар с канавой для стока воды, засыпав все ямы на улице; обустроил на свои деньги переулок с северной стороны завода, а с его восточной стороны появился тротуар. Все территории завода были оборудованы водопроводными каналами и содержались в надлежащем состоянии. На двух засыпанных землей площадках, образовавшихся от укрепления дамбой берега

Школа при заводе Вакано реки, Вакано планировал обустроить набережную, где высадить деревья и кустарники, разбить цветочные клумбы. Однако не вся его благоустроительная деятельность сразу принималась городом безоговорочно. Противники Вакано усматривали тайный умысел в намерениях «чужеземца». Альфреду Филипповичу постоянно приходилось давать объяснения: «Работая и трудясь здесь, в Самаре, в вашей среде, милостивые государи, одушевлен желанием в пределах моих сил и возможностей принять участие в украшении нашего города, имеющего для меня значение второй родины».

Создаваемые для разбирательств комиссии, приходили к выводу: лучше Вакано никто этого сделать не сможет. Для городской управы самым веским аргументом являлось то, что «австриец» готов был тратить огромные суммы собственных средств и платить при этом городу высокую арендную плату. Увидев, что набережная реки напротив Жигулевского Пивоваренного завода «по прочности устройства и по красоте» превосходит городскую, А. фон Вакано поручают в точности также обустроить Волжскую набережную напротив газового завода.

30000 руб. вложил Вакано в благоустройство Театрального холма и прилежащих улиц. С помощью специальных спиц холм был укреплен дерном, вокруг здания разбит сад с легким ограждением. Были проложены пологий спуск от Дворянской улицы вдоль Струковского сада к городскому водопроводу и спуск по Александровской (Вилоновская) улице мимо женского монастыря с замощением их местным жигулевским камнем. Сверх этого фон-Вакано «...нашел нужным попутно упорядочить конец Саратовской улицы вдоль монастыря и часть Почтовой улицы». 27 сентября 1902 г. он попросил все сооружения принять в ведение городских властей

За устройство составляющих ценные украшения города спусков в Волге; за сооружение водоспуска и откосов с севера и запада Театрального холма; за разбитый Пушкинский сквер Альфреду фон Вакано 16 сентября 1902 г. была выражена «признательность городской Думы».

Своего рода проверкой на сострадание для семьи фон-Вакано стал неурожай, охвативший в 1899 г. Самарский уезд. Альфред Филиппович взял на себя прокормление до нового урожая на свои средства ежемесячно не менее 1 000 чел. Ради этой цели устроил ряд столовых и пригласил на свои деньги 6 фельдшериц и 3-х сестер милосердия для наблюдения за санитарным состоянием населения в районе оказываемой им помощи. За этот поступок он получил Высочайшую благодарность Ее Императорского Величества Государыни Императрицы Марии Федоровны. Позже за то же благотворительное дело он по постановлению Главной Управляющей Российского общества Красного Креста Ее Императорского Величества Государыни Императрицы Марии Федоровны от 26 февраля 1900 г. получил знак отличия Красного Креста.

При получении Альфредом фон-Вакано в 1899 г. русского подданства в документах было указано, что он является участником во всех филантропических обществах. Это было правдой. Он являлся одним из самых активных членов самарского управления Российского Общества Красного Креста; членом самарского отделения попечительства Императрицы Марии Александровны о слепых; почетным попечителем коммерческого училища; членом попечительского совета женской гимназии О.А. Харитоновой. Семья Альфреда фон Вакано

Альфред Филиппович пожертвовал Старобуянскому детскому приюту 200 руб. на учреждение детской библиотеки;устроил на свои деньги в Самаре детский приют-ясли и пожертвовал деньги на его содержание.

В доме самого фон-Вакано открылась народная библиотека-читальня

В 1901 г. в российской прессе широко обсуждался вопрос о взаимодействии семьи и школы в воспитании детей. В разработке устава семейно-педагогического кружка и утверждении его в министерстве внутренних дел, который и должен был вести подобную работу, принимал участие и Вакано.

Организационное собрание кружка, на котором присутствовало более 100 человек, состоялось 13 сентября 1901г. Председателем совета был избран управляющий акцизными сборами самарского акцизного округа М. Г. Котельников. Действительными членами кружка стали такие известные в Самарской губернии люди, как А. Л. Бостром (мать Алексея Толстого), хозяйка частной гимназии Н. А. Хардина, преподаватель истории и логики гимназии Хардиной и Самарской духовной семинарии П. А. Преображенский, директор коммерческого училища А. Д. Соколов, сыновья Вакано Владимир, Эрих и Лотар. Сам Альфред Филиппович был избран почетным членом.

Члены семейно-педагогического кружка, получившего от Вакано в свое распоряжение Пушкинский сквер, ухаживали вместе с детьми за растениями, за первый год работы провели 5 праздников для детей в возрасте от 6-ти до 16-ти лет. Зимой для детворы заливали катки в Пушкинском сквере и на Соборной площади. Для работы кружка А.Ф. фон-Вакано отдал и половину своего сада на углу улиц Уральской (Бр. Коростелевых) и Оренбургской (Чкаловская), а также находившийся там дом, «...который может служить не только теплушкой, но и местом для занятий и развлечения детей во время плохой погоды». Он также взял на себя обязательство в течение 5 лет ежегодно выдавать на нужды кружка по 1000 руб.

Поддержка учебных заведений была одним из важнейших направлений благотворительности у фон-Вакано.

Альфред фон-Вакано был избран гласным самарской городской Думы с 17 июля 1905 г. на 4 года, но занимал это место до 1915 г. Его сразу ввели в состав комиссии по заведованию городским водопроводом, электростанцией и скотобойней, но основной заботой Альфреда Филипповича стало строительство в Самаре канализации, которая была единственным средством предотвратить постоянные эпидемические заболевания жителей города. Сторонников этого начинания в думе было не очень много, поэтому ему постоянно приходилось отстаивать свои намерения сделать город по-европейски цивилизованным, нередко вкладывая собственные средства.

В 1906г. фон-Вакано дал 15000 руб. на составление проекта городской канализации, которые пошли в счет ссуды. Строительство канализации в Самаре он предлагал поручить инженеру из Германии г-ну Линдлею, который пользовался большим авторитетом за устройство канализации в 40 европейских городах. С большим трудом фон-Вакано удалось убедить своих оппонентов. На собственные средства он предложил начать устройство пробного участка канализации, достоинства и недостатки которого могли бы служить для города в будущем основанием при решении вопроса об осуществлении общей канализационной сети.

Для этого был выделен участок по Саратовской улице от Епархиального училища до Панской улицы и от бань Челышева до ул. Заводской; по Алексеевской площади до ул. Дворянской; по Дворянской - от Алексеевской площади до дома Субботина; по Панской - от Саратовской до Набережной, где предполагалось устроить временную очистную станцию, и далее по Набережной до Заводской, где намечался выпуск сточных вод.Проект был составлен с таким расчетом, что к пробному участку после строительства можно было подключить стоки с улиц Вознесенской (Степана Разина), Казанской (Алексея Толстого), Преображенской (Водников), Предтеченской (Некрасовская), Воскресенской (Пионерская) и Успенской (Комсомольская).

Альфред Филиппович регулярно ездил за границу в поисках наиболее качественных строительных материалов. Из Пруссии он привез 30 вагонов керамических труб, чугунные изделия были заказаны самарским заводам братьев Журавлевых и наследников Лебедева; гудрон для заливки стыков труб выписали из нефтяной столицы России того времени Баку. Образцы глины, используемой на нескольких самарских кирпичных заводах, были переправлены в берлинскую лабораторию профессора Краммера. После его экспертного заключения Вакано заказал 70 000 лекальных кирпичей купцу А.Д. Шигаеву, завод которого располагался за рекой Самаркой.

14 июня 1909 г. началось строительство, а 24 октября того же года А. Ф. фон-Вакано выступил в Думе с заявлением передать безвозмездно в городское управление первый пробный участок канализационной сети, на который ушло 56909 руб. его средств, а также обязался взять на себя расходы, которые потребуют окончательное устройство этой части и исправления проекта канализации всего города. Он поставил городским властям лишь 2 условия: не брать за подсоединение к пробному участку канализации с любого домовладельца менее 75% от суммы, которую они платили раньше ассенизаторам, а все доходы от использования канализации использовать «..непосредственно и исключительно на расширение канализации до тех пор, пока вся площадь города не будет канализирована», особенно «...на более бедную часть города». Именно такие условия ставило власти перед необходимостью канализировать весь город, что никакими другими потребовать было нельзя.

В 1917г., по данным министерства внутренних дел, лишь 11 городов России располагали канализацией. Среди них была и Самара, протяженность канализационных сетей которой составляла 35 км. (около 30 % общей длины улиц).

К сожалению, первая мировая война, в ходе которой бывшие соотечественники Вакано оказались с русскими по другую сторону линии огня, и революция 1917г. на долгие годы сделали незаслуженно забытым для нас имя Альфреда фон-Вакано, человека, который столько сделал для нашего города.

Самарское дворянство

После отмены крепостного права основным занятием дворянства в Поволжье, стала государственная служба. Многие из дворян были председателями в дворянских опеках, председательствовали в земских собраниях, училищных советах, с 1889 года - в уездных съездах земских начальников. Должностные обязанности дворян заключались и в участии в уездных воинских присутствиях, различных комитетах. Государственная служба наряду с поместьем тоже давала определенный доход, а также возможность влиять на экономическую и социальную жизнь губернии. Дворяне считали необходимым принимать участие в просветительской и благотворительной деятельности губернии.

После реформ 1861 года начавшееся оскудение дворянства выразилось в том, что поток благотворительных средств со стороны этого сословия значительно сократился и стал адресным.

Пожертвования дворянства были мизерными по сравнению с купеческими. В то же время представители, и особенно представительницы «благородного сословия», охотно «украшали своим присутствием» попечительские советы различных благотворительных обществ, деньги на которое давало купечество.

Особенностью благотворительной деятельности дворянства являлось то, что очень много пожертвований было в пользу среднего и высшего образования.

В 1863 году самарские дворяне пожертвовали городскому женскому училищу I разряда 7 500 рублей.

В 1895 году по инициативе губернского предводителя дворянства А. Н. Булгакова самарским дворянством было открыто женское общежитие (пансион) для шести бедных девиц-дворянок. Все они учились в самарской женской гимназии и состояли на полном иждивении дворянства, пользуясь бесплатно квартирой, столом, одеждой, учебными пособиями, медицинской помощью и репетированием уроков. Воспитательницей в пансионе была назначена выпускница петербургского Смольного института Н.А.Путилова. Попечение и наблюдение за деятельностью пансиона было возложено на губернского предводителя дворянства. В 1896 году пансион был расширен, а на его содержание стало выделяться дворянством по 3000 рублей в год.

Чаще всего благотворительная помощь выражалась в учреждении различных стипендий.

В 1870 году, после того, как статс-секретарь К.К.Грот (бывший Самарский губернатор) ушел с должности директора департамента неокладных сборов, бывшими его сотрудниками был собран капитал в сумме 34 800 руб. и обращен в процентные бумаги. Этот капитал был передан в ведение Министерства народного просвещения как неприкосновенный, а на проценты с него были учреждены именные стипендии К.К.Грота. Они выплачивались в различных мужских и женских гимназиях, где готовили учителей и учительниц сельских школ. Согласно положению о стипендиях, они предоставлялись преимущественно детям акцизных чиновников как столичных, так и губернских гимназий. А стипендии в учительских школах предоставлялись только лицам крестьянского сословия и только уроженцам Самарской губернии, с условием, что стипендиаты были обязаны после окончания школы прослужить не менее 3-х лет в звании учителя или учительницы в одной из сельских школ Самарской губернии.

В разное время существовали четыре стипендии от Самарского дворянства в Неплюевском кадетском корпусе, две - в Симбирской классической гимназии и одна - в Саратовском институте благородных девиц.

В 1899 году в честь 100-летия со дня рождения А.С.Пушкина Самарское дворянство решило отправить в Петербург на памятник поэту 500 рублей и учредить стипендию в университете и самарской гимназии имени А.С.Пушкина в размере 200 руб. ежегодно, если же ученик гимназии переходил в один из университетов страны, то стипендия ему не только сохранялась, но и увеличивалась до 400 руб. ежегодно.

Реже, чем купцы, дворяне жертвовали деньги на строительство или украшения храмов, церквей и монастырей, но в отличие от других сословий, принимали активное участие в культурной жизни страны, например, жертвовали на постройку памятников известным лицам России. На строительство памятника императору Александру III в Самаре они пожертвовали в 1901 году 3000 рублей.

Еще одной статьей благотворительных расходов дворянства были военные нужды. Здесь пожертвования были значительно солиднее, так как дворяне осознавали свой первый долг перед Родиной - участие и помощь в военных кампаниях государства. В период Балканской войны 1875-1878 гг. дворяне не остались безучастными к борьбе славян против турецкого владычества. Был объявлен сбор средств на помощь славянскому народу. В губерниях и уездах сбором средств руководили предводители дворянства. В 1877 году Самарское дворянство пожертвовало 20 000 рублей на нужды Красного Креста.

Самарские чиновники

С созданием губернаторской власти в 1708 г. и до 1775 г. организацией общественного призрения (синоним благотворительности того периода времени) российские губернаторы занимались по своей инициативе.

В 1775 г. Екатерина II учредила приказ общественного призрения, обязав губернаторов возглавлять его отделения на места, потому главным способом воздействия губернаторов на призрение долгое время было руководство приказами общественного призрения.

На средства приказов общественного призрения содержали на местах больницы, богадельни, инвалидные дома, приюты для детей-сирот и рабочие дома для преступников; бедным и больным выдавали пособия; богоугодным и учебным заведениям других ведомств выплачивали субсидии.

Капиталы приказа общественного призрения формировали из благотворительных пожертвований (губернаторы часто вносили свои деньги) и доходов от банковско-коммерческой деятельности.

Роль губернаторской власти в работе приказов общественного призрения еще была очень важна ввиду того, что крупными капиталами располагали только центральные регионы, а в провинции только жесткими усилиями властей можно было развивать капиталы приказов общественного призрения.

Несмотря на работу в приказах общественного призрения, губернаторы проявляли в рамках благотворительности и личную инициативу. В 1860 г. по инициативе самарского губернатора А.А. Арцимовича за Малоканским садом на Соборной (ул. Молодогвардейская) улице за Симбирской (ныне Ульяновской) улицей на частные пожертвования построили 1-й «дом для душевнобольных» в деревянном здании.

Приказ общественного призрения ликвидировали с созданием в 1864 г. земств, взявших на себя их функции - на этом призревательная деятельность губернаторов вновь стала инициативной.Благотворительность стала общественным поприщем губернаторов и членов их семей.

В июне 1879 г. бывший самарский губернатор, почетный гражданин г. Самара, действительный статский советник Константин Карлович Грот прислал в дар общественной библиотеке города 3 ящика книг.

29 декабря 1891 г. самарский губернатор А.С. Брянчанинов сформировал губернский благотворительный комитет из губернского попечительного общества Красного Креста и епархиального комитета. В него входила и его супруга, активно занимавшаяся благотворительностью.

Самарский губернатор И.Л. Блок призвал самарцев и жителей вверенной ему губернии помочь сызранцам, город которых 5 июля 1906 г. уничтожил большой пожар, деньгами, хлебом и одеждой.

Призрение и благотворительность считали одним из самых престижных дел для чиновников дореволюционной России.

Пожалуй, одной из самых выдающихся личностей среди самарских чиновников, по сей день, остается Петр Владимирович Алабин, занимавший в разное время посты управляющего губернской палатой государственных имуществ, гласного городской Думы, Городского головы, председателя губернской земской управы.

Во все времена Россия была богата талантливыми людьми. К их числу, несомненно, относится и Алабин, некогда включенный современниками в плеяду прогрессивных общественных деятелей России второй половины XIX столетия, а в советское время незаслуженно забытый.

Это был поистине разносторонний, талантливый человек: в равной мере писатель, ботаник, археолог, этнограф, историко-краевед, библиограф, музейный работник, организатор и учредителем школ... Одним словом, Просветитель, человек, который внес неоценимый вклад в изучение и сохранение историко-культурного наследия Самарского края. П. В. Алабин

П.В. Алабин родился в г. Подольске Московской губернии 10 сентября 1824 г. в семье чиновника из обедневшего дворянского рода из Рязанской губернии. Учился в Белостокской гимназии, в Петербургском Императорском коммерческом училище на бухгалтерском отделении. Добровольно пошел служить в русскую армию, участвовал в военных действиях в Венгрии, в период Крымской войны. В 1857 г. его военная карьера закончилась. Воинская доблесть Алабина была отмечена 4 орденами и 3 медалями. К тому времени у него были опубликованы в периодической печати несколько очерков о войне.

Служил управляющим губернским удельным ведомством в Вятке.

В начале 1866 года П. В. Алабин переехал в Самару, где своими идеями и конкретными делами придал общественно-политической жизни города новое звучание.

В 1876-1877 гг. Алабин предпринял ряд акций по организации материальной помощи и морально-политической поддержки болгарскому народу, боровшемуся за свержение турецкого ига. В 1876 году на заседании Самарской городской Думы, по инициативе Петра Владимировича, был организован комитет по сбору средств в помощь болгарам. По инициативе его жены Варвары Васильевны, руководившей женским комитетом Красного креста, с помощью Самарского художника Симакова было изготовлено известное Самарское знамя, ставшее священной реликвией болгарского народа.

Значительно участие П. В. Алабина в благотворительной деятельности. Он принимал участие в организации помощи голодающим Самарской губернии в 1873 году. Он опубликовал обращение к населению Самары с призывом организовать сбор средств в пользу крестьян, сам принимал участие в раздаче голодающим хлеба и денег.

Немало пожертвований сделано Алабиным в фонд Самарского музея: книги, монеты польские, византийские, восточные и русские, которые легли в основу нумизматической коллекции, археологические находки, картины и рисунки. Значительный интерес представляла собранная П. В. Алабиным коллекция медалей и жетонов. Так же охотно он дарил книги в фонд Александровской публичной библиотеки. Все это безвозмездно, осуществляя на практике высокие принципы благотворительности, всячески поддерживая ростки культурной жизни Самары.

Исполняя обязанности городского головы, П.В.Алабин сосредоточил хозяйственные усилия на строительстве в Самаре бесплатного для жителей водопровода, введенного в эксплуатацию в 1887 г. Несомненные заслуги Алабина в строительстве уникального «теремка» - каменного здания драматического театра. Большую активность он проявил при возведении монументального кафедрального соборного храма во имя Христа Спасителя, который был варварски снесен в начале 30-х гг. Не забывал Алабин и о повседневном: занимался благоустройством пыльных улиц Самары, их озеленением.

Конец 70-х - первая половина 80-х гг. XIX в. - наиболее насыщенный период общественной и творческой биографии П. В. Алабина. Это и деятельное участие в русско-турецкой войне, и реставрации часовни небесного покровителя Самары святого Алексия Митрополита Московского, и создание публичного музея имени Александра II, публичной библиотеки, и участие в проектировании моста через реку Самару. Алабин обосновал экономическую эффективность и целесообразность строительства Сибирской железной дороги Самаро-Уфимского направления, что, в конечном счете, заметно усилило роль Самары в экономической жизни страны, связало наш край с центром России, Уралом и Сибирью.

Вклад Петра Владимировича Алабина в развитие культуры и благосостояния Самарской губернии неоценим. В настоящее время его имя носит Самарский областной историко-краеведческий музей.

Хотелось бы надеяться и верить, что имена современных чиновников то же когда-нибудь будут присвоены учреждениям культуры, образования, не из-за их высоких постов, а за личный вклад в просвещение, в сохранение исторического и культурного наследия нашего народа. Примеров для подражания у современных руководителей предостаточно.

Работая над этой главой нашего пособия, дорогой читатель, мы немного прикоснулись к истории благотворительности Самарской губернии. Мы надеемся, что тебя не оставят равнодушными рассказы о наших согражданах прошлого, которые оставили о себе добрую память в сердцах людей, которые стремились к тому, чтобы Самара вошла в число передовых европейских городов. У нас славное прошлое, о котором мы так мало знаем. Нам есть чем гордиться. Нашим современникам есть на кого ровняться в своей повседневной деятельности.

Российское общество прошлого (в отличие от современного, пока...) прекрасно понимало важность постройки своего будущего путем благотворительных трат на развитие культуры, образования и перспективных учащихся.

22 января 1873 г. был утвержден устав Самарского общества поощрения высшего образования.

15 октября 1882 г. в Самаре на Николаевской (Чапаевская) улице на средства инженеров Зелихмана и Шефтеля, купцов Чаковского, Вайнберга, Мовшовича и Левинского при еврейском молитвенном доме открыли школу для беднейших еврейских детей.

6 января 1889 г. в Самаре прошел благотворительный концерт в пользу студентов-самарцев, обучающихся в Московском и Казанском императорских университетах. Со временем такие концерты стали постоянными.

В 1895 г. при 1-й женской гимназии открыли общежитие для бедных учеников.

В 1897 г. при самарской духовной семинарии открыли общежитие для бедных учеников.

В 1899 г. в с. Богдановка Самарского уезда на средства помещика Н.В. Чарыкова открыта кустарная школа для обучения 15 крестьянских мальчиков искусству плетения корзин, стульев и диванов.

В 1908-1909 гг. Андрей Андреевич Субботин перестроил за свой 1 миллион рублей здание городского реального училища на 600 мест. Также он учредил 2 стипендии для выпускников этого училища, желавших получить высшее образование в одном из столичных ВУЗов.

При строительстве Трубочного завода Лаврентий Семенович Аржанов отдал свои сад и 2-х этажную дачу напротив со всеми строениями школе для детей рабочих.

С началом 1-й мировой войны занялись благотворительностью и ученики. Так, ученики Коммерческого училища Андреевский, Богданов, Букловский, Гранат, Квиль, Логвиненко, Миронов, Расицов, Савчук, Санфиров, Словцов, Степановы и Федоров просили директора освободить их от занятий в училище 25 апреля 1916 г. в связи с тем, что записались в огородную дружину на Самарский казенный древесный питомник, из-за чего должны пойти обрабатывать огороды губернского комитета помощи больным и раненым воинам. По сути, они помогали с питанием лечившихся солдат.

                      Благотворительность в современной России